Оглавление.
2.3 Молодёжь сохраняет традиции.
3. Брат чина. Престольные праздники
Обряд старины
Наказывал провинившихся за пиршественным столом. Независимость братчин от чиновников и феодалов в решении жизненно важных для её членов проблем утверждалась запретом на посещение братских пиров всех посторонних. Эти запреты были узаконены указами Великих князей, а позже царей. В уставных и жалованных разным волостям и сёлам грамотах XV- XVII веков указывалось, что любых и званных на пир людей, будь то «тиуны и доводчики, и иные люди, наместники или волостные люди, кто-нибудь, и мои Великого князя сельчане и боярские люди, и христиане, и монастырские», надо «высылать вон безпенно». В других грамотах было записано на этот счёт так: «…а на пиры и братчины в их слободы не зван не ездит никто, а поедет на пиры и на братчины не зван, а лучится туто какова гибель, и тому платите без суда и без исправы вдвое», т.е. пришедший на пир незваным должен был заплатить за все беспорядки. Которые могли произойти на пиру между хорошо погулявшими людьми, двойную цену.
Средневековая братчина предполагала также различные увеселения для присутствовавших на ней мужчин. На братчину приглашались скоморохи, развлекавшие собравшихся песнями, музыкой, плясками, медвежьим потехами, выступлениями учёных собак, играми и представлениями в масках. К братчине обычно приурочивались кулачные бои. Всё это, правда, активно запрещалось православной церковью. Патриарх Иоасаф в 1636 году осуждением писал, что на братчине «многие люди не только молодые, но и старые в толпы ставятся и бывают бои кулачные вели и до смертного убийства».
Братчинцы, по мнению многих учёных, были пережиты древних общинных праздников, проводившихся в языческих святилищах. Общинники, обращаясь к богам о благополучии, приносили им дары: мясо колотых у жертвенника животных, кашу, хлеб, мёд, - а затем устраивали пиршество во славу богам.
Принятие христианства на Руси в X веке и его последующее распространение по всей стране, казалось, должно было привести к полному отказу от язычества ритуальной формы. Однако, этого не произошло. Языческий обряд богов был перенесён на христианских святых, выбранных на роль покровителей деревень, городских кварталов, городов. Вместо языческого святилища пиршество стало проходить около церквей. Часовен, в домах священников или церковных старост. Во время молебен произносились молитвы с просьбами о ниспослании благодати на общинников. Для святого покровителя приносились деньги. Хлеб, мясо специально выловленных и заколотых накануне или в день праздника животных, устраивалось пиршество.
Мужской праздник, носивший характер общественного пира, справлявшийся в некоторых деревнях и верных губерниях Европейской России, вариант средневековой братчины проводился в летне-осенний период и обычно приурочивался к Петрову или Ильину дню, а также дню Св. Макария, Св. Власия, Флора и Лавра, и к зимнему дню Св. Николая Чудотворца.
На братчине собирались женатые мужчины средних лет, полноправные члены общины, главы крестьянских семейств. Приход на празднество парней, молодожёнов, стариков, а так же женщин не допускался. Столь же категоричны были частники братчины по отношению к посторонним для деревенского хмеля. Приготовлением пива занимались женатые мужчины, славящиеся в деревне как хорошие пивовары. Обычно это происходило в присутствии зрителей в определённом месте: на деревенской улице. За околицей деревни, на берегу реки, озера и в специально построенной для этой цели общественной пивоварне.
Главным ритуальным блюдом на братчине русского Севера было мясо барана или быка. Животное покупали на деньги общинников или откармливали за счёт всей общины специально к пиру. В некоторых случаях использовалось так называемое завечённое животное – принесённое в качестве обета святому покровителю людьми, рассчитывавшими на его особую милость в излечении болезней, от бесплодия, в надежде на улучшение своего благосостояния. Быка или барана закалывали на кануне пиршества и варили в общем котле на костре.
На некоторых братчинах ритуальным блюдом была каша, сваренная из круп, собранных со всей деревни, или огромный каравай, который выпекался сообща, как говорили русские крестьяне, «всем миром». Каравай во время пиршества резали на равные части, по числу дворовых принимавших в нём участие.
Следует отметить, что часть мяса, зерна, собранная для каравая, крупы для каши, а так же часть пива жертвовались в церковь. В некоторых деревнях вместо продуктов в церковь отдавались деньги, вырученные для продажи на братчину общественного пива, мяса, каши. В некоторых деревнях предназначенного для пиршества бычка предлагали купить всем желающим. Вырученные деньги отдавали в церковь, а бычка его новые владельцы жертвовали братчине. В сибирской деревнях таким же образом продавали пиво, сваренное из солода и хмеля, собранного со всех хозяев. Желающие выпить напиток пива должны были положить на тарелку монетки. Деньги, вырученные на братчину, «предназначались святому», есть использовались для ремонта часовни его имени церкви, на обновление икон, покупку свечей, лампады его масла и т.п.
Братчина – для русских очень древнее. Она впервые упоминается в памятных письменах середины XII века, но, вероятно, были и в более раннее время, письменные документы XII-XVII веков позволяют говорить о том, что братчины были известны не только в сельской местности, но и в городах. Так же как и в более позднее время, братчины проходили около церкви или на монастырском дворе, представляли собой коллективное пиршество деревенских общинников или представителей той или иной городской корпорации, служили делу укрепления союза соседей-общинников, занятых одним делом, живущих на одной улице или в одной деревне.
Однако средневековые братчины, в отличие от большинства деревенских братчин XIX века, ставили перед собой более широкие задачи.
На пирах обсуждались и решались важные для всего коллектива дела, разбирались отношения с боярами, великокняжескими чиновниками, которые для этого специально приглашались на пир. Братчина была своеобразным органом самоуправления со своим выборным старостой, имевшим довольно широкие полномочия. Он собирал Братчину, председательствовал на пиру, судил и сообщества мужчинам, пришедшим на братчину незваными, даже если это был помещик или волостной начальник. Характерной особенностью этого празднества была общая трапеза мужчин, на которую подавалось мясо заколотого в этот день быка, барана и коллективно сваренное пиво. За трапезой, как правило, велись серьёзные разговоры, обсуждались важные вопросы деревенской жизни. Празднество, начавшееся днём, к вечеру превращалось в шумную попойку, сопровождающуюся весельем, пением удалых песен, плясками, выкриками «многие лета».
Воспоминания о мужских братчинах, известных и более раннее, чем XIX век, время, нашло своё отражение в произведениях русского фольклора, в частности о Василии Буславе, Садко.